Те, у кого никого нет на воле, просят угощения у зажиточных сидящих.

Сидящие и сами начинают готовить.

Делать торты, салаты. Бутерброды.

Царит добродушная и душевная обстановка.

Совсем не скажешь, что этих людей судили и они отбывают наказание. Очень популярна в местах лишения свободы такая сладость, как песочное печенье. Его там очень любят и в новогодние праздники без него никак не обойтись.

В некоторых тюрьмах проводится новогодняя концертная программа. Иногда кого-то приглашают из знаменитостей, иногда ее устраивают сами заключенные.

Смотрят телевизор. Это развлечение у них очень популярно. Необычного ничего нет. Без драк и пьянки не обходится ни в одной тюрьме. Именно поэтому новый год на службе отмечать так не любят служители закона.

Без семьи, конечно, в праздники плохо, но зато они среди своих, среди друзей и знакомых. Поэтому на запрещенные посиделки после 22:00 охрана закрывает глаза. Они сами без праздника, празднуют новый год на работе. А работа у них не самая приятная.

Украшение помещений в праздники

Как и всем людям, заключенным в праздничные дни разрешается украшать все помещения тюрьмы.

Украшения они пытаются делать сами, своими руками.

Кто-то делает снежинки и гирлянды на окна, кто-то самодельные елочки и новогодние игрушки.

Если на территории зоны есть елка, ее обязательно наряжают игрушками.

В общем, все как у всех. Разрешаются даже покупные электрические гирлянды. Некоторые просят родных передать им новогодние игрушки. Иногда игрушки приносят работники мест лишения свободы.

Подарки

Все любят подарки, и зеки — не исключение. Это то, что они делают своими руками. Кто-то шьет, кто-то вышивает или что-то вырезает по дереву, кто-то рисует. И дарят эти подарки друг другу.

Иногда они дарят подарки и работникам тюрьмы. А те в свою очередь могут подарить им какой-нибудь сладкий презент в виде шоколадки или леденцов.

Рождество Христова в тюрьме

В любом учреждении типа тюрьмы или колонии есть что-то похожее на церковь. Там по праздникам проводится служба, можно молиться или креститься. Священник посещает тюрьму обязательно в Канун Рождества Христова, в этот день все дарят друг другу подарки, поют песни и танцуют.

Также готовиться купель, где каждый может окунуться в священную воду. Это в тюрьме приветствуется. Также зеки могут попросить у священника богословления. В некоторых местах лишения свободы есть и свой священник.

С тем, как встречают Новый год в тюрьме разобрались, далее о том, какие запреты наложены в праздничный день на заключенных.

Запреты в праздничные дни в тюрьмах

Те, кто сидит, пытаются добыть спиртное и спрятать.

Оно в таком месте, как тюрьма, запрещено, ровно как и наркотики.

Поэтому вместо спиртного им разрешено пить только лимонад и крепкий чай.

Любимый лимонад у зеков – «Дюшес». Его они пьют с удовольствием.

А когда надсмотрщиков рядом нет, заключенные втихоря достают спиртное (те, кому таки удалось его добыть, а таких немного).

Новый год встретить в 12 ночи нельзя. Там режим и зеки максимум могут посидеть до 22:00. Праздновать разрешено тем, у кого нет замечаний и нареканий. Не празднуют те, кто сильно провинился и сидит в ШИЗО, для кого объявлен строгий режим.

В дневное время их поздравляет надзиратель и на этом у них празднование Нового года заканчивается.

Новый год в тюрьме: фото

Ниже представлены фото с Нового года в тюрьме:

Заключение

Даже в тюрьме можно выжить, ведь там тоже люди, люди совершившие непоправимые ошибки и поэтому наказанные. Они, как все люди, хотят праздника и празднуют его по полной программе.

Если все идет хорошо, на некоторые посиделки охрана просто закрывает глаза. Ведь людям так нужны поддержка и праздник!

«Даже тех, кто ведет себя идеально, выпускать страшно». Как живут пожизненно осужденные в самой охраняемой тюрьме России «Черный дельфин»

В российских тюрьмах отбывают пожизненный срок две тысячи преступников, двести из них находятся в колонии более 25 лет и имеют право просить об условно-досрочном освобождении, восемьдесят из них отбывают наказание в самой большой и самой охраняемой колонии в стране — «Черном дельфине». Сейчас в рассчитанной на 740 человек колонии нет свободных камер.

11 узников ИК-6 УФСИН по Оренбургской области для пожизненно заключенных («Черный дельфин») воспользовались правом просить УДО, но никто из них пока не вышел на свободу, сообщает RT.

— Мы никаких поручительств за тех, кто просился выйти по УДО, не давали, — рассказывает заместитель начальника колонии Юрий Коробов. — Не поддерживали, потому что эти заключенные характеризовались плохо. Но даже тех, кто ведет себя идеально, выпускать страшно. Тут преступник может действительно все осознавать, раскаиваться, сожалеть, даже стать глубоко верующими. Но на свободе часто все начинается с затяжкой сигареты, с глотком пива, и когда после освобождения человек попадет в ту среду, откуда он вышел, то совершает рецидив. Понятно, что судьи не хотят брать на себя такой риск и выпускать этих преступников на волю.

В «Черном дельфине» отбывают наказание насильники, педофилы, людоеды, террористы и организаторы преступных группировок. Около трехсот заключенных колонии были приговорены к смертной казни, но помилованы в связи с введением моратория на смертную казнь. Все заключенные живут ради того дня, когда смогут выйти на свободу.

Выйти на свободу по УДО собирается 45-летний Игорь Фадеев, отсидевший 25 лет за жестокое убийство пятерых человек с целью наживы.

— Я не встречал ни одного человека тут, который не раскаивался бы в содеянном и не хотел бы вновь обрести свободу. За 15 лет я прошел через несколько тюрем и ни разу ни от кого из сокамерников не слышал, что он, оказавшись на свободе, стал бы убивать снова. Да, кто-то говорит, что выбрал бы расстрел вместо того, чтобы всю жизнь провести за решеткой. Но, поверьте, это только слова. Иначе что им мешает покончить с собой? Сам я, конечно, очень сожалею о том, что лишил людей жизни, хотя это и были бандиты, такие же, как и я. За годы, проведенные здесь, пересмотрел все жизненные критерии и стал совсем другим человеком. Господь дает силы меняться. Администрация колонии, с которой мы регулярно встречаемся, в этом помогает, — говорит Фадеев.

Здесь же отбывает наказание 44-летний Игорь Тищенко, в 90-х он был осужден за убийство четырех человек в ходе криминальных разборок. В 1996 году в иркутском кафе он в ходе конфликта с криминальными авторитетами расстрелял четырех человек, а затем бросил в них гранату. От взрыва пострадали работники заведения. Игорь утверждает, что совершил преступление по указу отца.

73-летний отец заключенного также отбывает срок в «Черном дельфине», он застрелил угрожавшего ему представителя криминального мира. Станислав и Игорь сидят в одной камере, чтобы сын мог ухаживать за больным отцом.

— Если бы я отца так сильно не любил, может, и не пошел бы на преступление. Но у меня на глазах его начали убивать. Что я мог поделать, поступил бы я точно так же сейчас? Наверное, нет. Лучше умереть, чем в жертву кого-то приносить. Лучше бы вместе с отцом там погибнуть, — признался Игорь.

Игорь также подал заявление на досрочное освобождение, он ждет встречи с матерью и сестрой.

Рядом с каждой камерой в «Черном дельфине» висит табличка, на которой описано преступление, совершенное заключенным.

На табличке 44-летнего узника Дмитрия Бантюкова написано, что он отбывает наказание за убийство отца, матери и брата из корыстных побуждений.

— В следующем году смогу подавать на УДО, пока прецедентов нет, но, может, что-то изменится. Хотя бы с испытательным сроком освободиться. Думаю, что смог бы адаптироваться к жизни на свободе. На работу устроиться точно смогу, с остальным люди помогут, — говорит Дмитрий. — Я лично о том, что сделал, сильно сожалею, столько лет потеряно уже, здоровье уходит. Думаю, здесь мало людей, кто считает, что поступил правильно.

Колония существует с 1756 года в небольшом городе Соль-Илецк, в 70 километрах от Оренбурга. В городе проживают 29 тысяч человек. По словам сотрудников, возле административного корпуса колонии постоянно фотографируются новобрачные, здание считается самым красивым в Соль-Илецке. «Черный дельфин» получил свое название после того, как один из осужденных сделал фонтан в форме дельфина на территории колонии.

Жизнь заключенных подчинена строгому распорядку дня и правилам поведения. Подъем в 6 утра, зарядка, в течение дня преступники могут сидеть только на стуле или скамейке, лежать на койке строго запрещено.

— Если сравнивать с тем, как было в 2000-х, в тюрьме стало значительно лучше, — рассказывает Дмитрий Бантюков. — Работать можно стало, быт улучшился. Появилась возможность позвонить по телефону родственникам.

На территории тюрьмы есть большая библиотека с классической русской и зарубежной литературой, много религиозных книг. Во время отбывания срока многие заключенные приходят к Богу. В колонии есть небольшая молельня, раз в несколько месяцев на разговор с преступниками приходит священник.

Каждый день в камерах включают радио, несколько раз в неделю показывают новости и фильмы, кроме боевиков и эротики.

Шансы сбежать из колонии равны нулю. Камеры построены по принципу «клетка в клетке» — решетки отделяют заключенных от стены с окном и «прихожей». За каждым заключенным наблюдают по видеокамере, по территории колонии водят с повязкой на глазах.

Сотрудники колонии говорят, что драки в «Черном дельфине» случаются крайне редко. В одной камере сидят психологически совместимые заключенные.

— Такого, чтобы подрались, не помню. Редко находим запрещенные предметы. Недавно у одного лезвие обнаружили, которое он унес из швейного цеха. Зачем оно ему — непонятно, — рассказывает заместитель начальника колонии Юрий Коробов.

Большинство заключенных работают в швейном цехе: делают обувь и одежду. Свою минимальную зарплату они вправе потратить на еду, помощь родственникам, погашение долга по искам.

— Работа помогает: не просто существуешь, а трудишься и видишь, как из твоих рук выходит что-то доброе, — рассказывает осужденный за убийства Игорь Тищенко. — Тут ведь главное — оставаться людьми, не озлобиться. В зверя-то превратиться легко.

Несколько лет назад силами заключенных и администрации «Черного дельфина» был открыт магазин, в котором продают поделки заключенных: шахматы, картины, чучела животных. Магазин приносит в бюджет колонии 5−6 млн руб. в год.

Каждый день заключенных, если к ним нет нареканий, выводят на полуторачасовую прогулку. Им также разрешены свидания. Первые десять лет заключения — короткие, по несколько часов, а после — по два трехдневных в течение года. Длительные свидания для пожизненно заключенных были разрешены только в 2016 году. В «Черном дельфине» был построен специальный корпус для встреч, он выглядит как гостиница, за исключением того, что все окна закрыты решетками. Однако далеко не ко всем преступникам приходят родные, от многих близкие просто отказались.

Как приводили в исполнение смертные приговоры в 1990-х

Вторую часть беседы мы посвятили воспоминаниям Хвастунова о периоде, когда в России действовала смертная казнь. Она была отменена указом Бориса Ельцина 19 мая 1996 года. Последний приговор привели в исполнение 2 сентября — в отношении Сергея Головкина (он же Фишер, он же Удав), убившего 11 детей.

— У вас за все время много сокамерников сменилось?

— Да, много. С некоторыми сидел больше 10 лет, жили душа в душу, с полуслова понимали друг друга. А потом человек умер. Были люди, с которыми сложно, очень сложно.

— Маньяк какой-нибудь?

— Вы знаете, не маньяк, просто характер такой тяжелый. Говоришь ему: «Давай сделаем вот так», а он — нет, свое гнет. А в замкнутом помещении любая маленькая проблема вырастает в огромный снежный ком.

— Например?

— Смеяться не будете?

— Нет, конечно.

— Вот здесь тапочки стоят. Я ему говорю: «Давай ставить тапочки носами сюда, так же и обувь». А он: «Нет, я буду ставить вот так». И начинается. Потом он кран не хочет чистить, не хочет туалет мыть. Я помою за него, но мне это неприятно.

— А такие, кто вам угрожал, были?

— Да так, только в пылу кричали «Ты мне надоел, сейчас двину!». Но никто не бил.

— Получается, вы не сидели с очень опасными серийными маньяками?

— Ну почему же, сидел. Расскажу про некоторых. Вот был очень известный страшный человек Сергей Головкин, одинцовский маньяк.

СПРАВКА
Советский маньяк Сергей Головкин получил известность под прозвищем Фишер. Он убил, расчленил и сжег как минимум 11 мальчиков в период с 1986 по 1992 год. Отличался особой жестокостью. Ветеринар по образованию, он работал зоотехником на Московском конном заводе.

Мы с ним во время следствия были в московском специзоляторе на базе «Матросской тишины». Тогда на одном этаже со мной сидели председатель КГБ Крючков, министр обороны Язов. Такие люди.

И вот как-то Головкин «заехал» ко мне. А мы сидели в одной камере со старым «особиком», которого за контрабанду задержали. Вот он говорит: «Давай так. Я буду спать, а ты смотри за маньяком, не спи. А когда ты будешь спать, я буду за ним смотреть. Кто его знает, что он может с нами сделать». То есть даже этот старый «особик», который уже столько отсидел, боялся его, потому что тот был человек явно неадекватный. Анекдот ему расскажешь, ну посмеялся бы — и все, а он смеется минут 20, не переставая. Глаза становятся красные. Ужас как страшно. Он рассказывал, что его поймать не могли, потому что он орудовал где-то рядом с домом Ельцина. Потом меня перевели в другую камеру, слава богу.

Был еще такой Асратян. Я по телевизору его видел, читал даже в газетах. Он убивал и насиловал девочек и женщин.

СПРАВКА
Советский сексуальный маньяк Валерий Асратян был известен под кличкой Режиссер Смерти (сделал себе фальшивое удостоверение кинорежиссера, с которым подходил к своим будущим жертвам в районе магазина «Детский мир» и предлагал поучаствовать в пробах).
Асратян работал психологом в специализированном интернате для больных ДЦП и полиомиелитом детей. Говорил, что подражал набоковскому Гумберту Гумберту. На его счету минимум 17 жертв, две из которых были не только изнасилованы, но и жестоко убиты.

А потом на шестом коридоре смертников в «Бутырке» я оказался рядом с ним, представляете? Нехороший был человек. Двуличный.

Многие смертники молились. Иконы друг другу передавали. Общались через унитаз — знаете, «телефон» такой. А Асратян даже в «Бутырке» пытался интриговать.

А вор в законе Маис с соседнего пятого корпуса его поддержал (они могли кричать друг другу в окно). И Асратян поднял голову, начал наглеть, обижать других заключенных.

Я ему говорю: «Как же так? Ты днем у батюшки просишь книги Иоанна Златоуста, Иоанна Кронштадтского, а вечером говоришь: “Нужно вон с того смертника деньги получить, потому что он «петух» и скрыл это, сидел с братвой”. Я говорю: «Ты двуличный тип». И, в общем, поругался с ним очень здорово.

Его расстреляли. Это при мне произошло. Был расстрельный 1996 год.

— Помните, как это было?

— Такое не забудешь! У Головкина был транзистор «Океан». У нас радиоточки погорели, и мы просили его, этого Головкина, чтобы он транзистор «Океан» к двери поближе ставил: там были новости, музыка.

И вдруг — новости: «Президент России Борис Николаевич Ельцин отказал в помиловании маньяку Сергею Головкину». Потом услышали крик, транзистор упал. А потом охранники его увели, и все.

Расстреляли сначала тех, кто давно сидел, и тех, кто приехал из других городов. Мы все слышали, когда человека с вещами «заказывали» на выход, а потом воры в законе (Тату Ташкентский и Тату Сухумский, Темур, Маис) кричали: «Всё, такого-то расстреляли». Этапников, которых завозили только с одним полотенцем, с пачкой сигарет и зубной щеткой, обычно буквально на следующий день расстреливали.

— А где? Куда выводили?

— Подвал какой-то там, душевая. Когда Головкина расстреляли, на следующий день у нас баня была. Меня вывели на помывку, смотрю: стальная дверь ведет в подвал, а перед ней лежит телогрейка старая, полосатая, которую смертники носят, форма тоже полосатая и квитанция с надписью: «Головкин Сергей». То есть это его вещи там лежали.

— Слышали, как его расстреливали?

— Нет-нет, это невозможно было услышать. Вообще полная секретность была. Не знали, кто палач, то есть исполнитель. Но слухи были, что он прапорщик и что ходит к нам, разносит еду, присматривается. Среди смертников всякие байки ходили. Расстреливали всегда после 20:00, и, как только наступало это время, тишина стояла удивительная, слышно было, как муха летит по коридору.

— А когда выводили на расстрел, люди не сопротивлялись?

— Нет. Помню, как было с осужденным Сорокиным. Сумку поставили перед ним: «Смотри, твои вещи?» Он говорит: «Все, все вещи мои». — «Нет, ты внимательно посмотри, чтобы потом не говорил, что тебе чего-то не дали». А он что-то, видимо, почувствовал, у него аж голос дрогнул, когда повторил: «Все, все вещи мои». Потом его вывели, и всё. На следующий день воры откричали: «Расстреляли!» Они узнавали от врача какого-то.

— Смотрели фильм «Зеленая миля»?

— Там как раз про коридор смертников. Люди понимали, куда их ведут. Более того, они заранее знали дату казни. Как вы думаете, хорошо ли это — знать роковой час?

— Лучше не знать. Я вот жду свиданку длительную. И вот в этот день думаю, что в 11 часов меня вызовут и скажут: «Готовьтесь, вас на свиданку». А моих нет. Уже 12-й час — а их все нет. Я начинаю переживать, сердце аж выпрыгивает, как на пружинке, стучит. Я мятную карамельку под язык или валидол. А это только свидание. Представляете?

— Получается, в тот период кого-то миловали, а кого-то нет?

— Да. Маньяков обычно не миловали. А остальным как повезет. Вначале я хотел расстрела. Написал: «Искренне раскаиваюсь в содеянном, поэтому прошу привести приговор в исполнение».

— А не страшно было жить вот так, в ожидании, что сегодня-завтра придут?

— Страшно. Очень страшно. Не буду кривляться, бравировать. Вполне могли прийти и в любой день расстрелять. Я просидел так целый год. Потом пришел офицер, говорит: «Ты надоел мне. Или пиши на помилование, или мы тебя будем актировать». Меня очень резануло слово «актировать». Я написал две строки: «Раскаиваюсь, прошу сохранить жизнь, помиловать».

И мне заменили смертную казнь на пожизненное. А вообще чудно было после моратория. Один пятерых убил — ему смертный приговор на двадцать пять лет заменили, второй одного убил — пожизненное заключение. Мы удивлялись, ничего непонятно. Но вообще после моратория расслабуха пошла. Уже сидело не 30 «смертников», а больше семидесяти. Молодежь приехала, музыка кричит из камер — тогда транзисторы разрешили. Духовная свобода. Совсем другая обстановка была.

— Вы считаете, что это гуманное решение — заменять смертную казнь на пожизненное?

— Конечно, гуманное. Я благодаря решению президента до сих пор живой. Хотя вначале жалел, потому что, когда мы сюда приехали, нас очень жестко встретили. Многие говорили: «Ой, лучше бы нас расстреляли, тут так тяжело».

— А жестко — это как? Били?

— А я не буду говорить.

— Поняла.

— Психолог академик Валерия Сергеевна Мухина, которая бывала в колонии, писала так: «Здесь есть настоящие военные интеллигенты, настоящие специалисты своего дела, а есть нехорошие люди, которым руки можно не подать». Это про сотрудников. Но потом многое изменилось. Сейчас общество стало гуманнее.

— А про заключенных что скажете? В Мордовии хватает серийных маньяков.

— Тут сидели Ряховский и Кузнецов. Они земляки, оба из Балашихи. Представляете, из одного города сразу столько маньяков.

Издательство: Альпина Паблишер

СПРАВКА
Советский серийный убийца Сергей Ряховский известен по прозвищам Балашихинский Потрошитель, Гиппопотам, Командор. Первой его жертвой стал гомосексуал, согласившийся на половой акт с ним за деньги. Потом маньяк стал убивать даже стариков и детей. Среди его жертв — 73-летний дровосек и 70-летняя пенсионерка. После убийств он издевался над трупами.

Ряховский на вид огромный, двухметровый, страшный. Но я как-то общий язык нашел. Не хочу хвалиться, но он мне на ночь рассказывал фантастику, вместе чай пили. Мы сошлись на почве звезд, астрономии. Нашли общую тему, а так человек он, конечно, ой-ой-ой.

— Не пугал вас?

— Нет. Но про свои убийства рассказывал. Говорил, что мстил всегда за себя людям нетрадиционной сексуальной ориентации. Типа был санитар леса. Я не знал, кого именно он убил, потому верил. Потом оказалось, что на самом деле и женщин, и детей, и всех подряд убивал. Он нездоровый человек, у него что-то свое в голове. Сны ему снились какие-то постоянно: типа он необычный и миссию несет какую-то. Видел себя в прошлой жизни рыцарем на коне.

— Но космосом интересовался, насколько мне известно?

— Космос его очень интересовал. А я всегда любил астрономию. В советское время был за теорию Дарвина. Все было просто — Бога нет. Хотя бабушка — баба Аня, царство ей небесное, — говорила, что есть. А потом, когда новая волна пошла при Ельцине, стал задумываться. Мимо церкви пройду, перекрещусь. Но это меня не спасло, все равно оказался здесь.

— Как думаете, после того, как умрете, что с вами будет?

— Даже не знаю. Я не питаю никаких иллюзий, я совершил тяжкое преступление, каюсь за свои грехи. Священник сюда приходит. Не часто, но бывает. Честно? Я минималист. С работы как раз виден купол золотой церкви. Я помолюсь, перекрещусь, крестное знамение совершу — и все, мне этого хватает. Мне не надо литературы, свечек, икон. Как жизнь дальше сложится? От начальства зависит и от Господа Бога. Я хочу сказать, что я понимаю, кто я и за что сижу. Я не Ряховский, не инопланетянин, нет. Я понимаю, что вы обо мне думаете. Поэтому мне очень стыдно бывает.

Теперь в колонию заезжает много молодежи с пожизненными сроками. Сразу рассказывают: пьянки, наркотики, девчонки, машины. Они бравируют, что там-то и там-то грабили, стреляли, угоняли. Неприятно все это слушать. Как бы им передать, что все это не то, напускное, что нет ничего главнее, чем жизнь — своя и других.

Оформить предварительный заказ книги можно по ссылке

Вам может быть интересно:

• Гельмут, где ты был? История эсэсовца, которого до сих пор преследуют в Канаде и России
• Гонки на вакцинах. Кто не хочет прививаться, почему и что с этим делать
• Можно ли брать грех на душу ради благополучия своего единственного ребенка?

Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект «Сноб» — Общество». Присоединяйтесь

«Смертники» просятся на волю

Наоборот, отсидев 25 лет, «смертники» имеют право на условно-досрочное освобождение. И ходатайства пошли! Неужели самые страшные преступники вот-вот окажутся на свободе? В самой крупной тюрьме, где отбывают пожизненное наказание, с мрачным названием «Черный дельфин», побывал наш корреспондент.

Илецкая каторжная тюрьма была построена еще в 1774-м для осужденных на пожизненную каторгу. Добывали соль. Стены здесь как в средневековой крепости. Подвалы словно приспособлены для пыток — ни один звук не выйдет на свободу. Здесь находился и концентрационный лагерь, и тюрьма НКВД, и колония особого режима для больных туберкулезом. С 2000 года в Соль-Илецком исправительном учреждении N6 содержатся те, кто был приговорен к расстрелу.

Я побывал здесь в 2002 году. Тогда в «Черный дельфин» на пожизненный срок прибыла крупная партия чеченских боевиков, среди которых самый известный Салаудин Тимирбулатов по кличке Тракторист. Он перед камерой казнил наших солдат. Вы наверняка помните эти жуткие кадры.

. Тракторист поначалу держался борзо. Не хотел драить «очко». Ровно через два месяца воспитательной работы все стало на свои места. Из камеры раздавалось мерное шуршание — это «полевой командир армии Дудаева» надраивал латунный кран, за что и получил новое прозвище — Крановщик.

Обращение с «пожизненниками» было если не жестокое, то предельно жесткое. При открывании камеры осужденный должен был встать в позу «ласточка»: наклониться, словно прыгая в воду, пальцы врастопырку, глаза закрыты, рот, напротив, широко открыт. Это чтобы надзиратель видел, что никаких запрещенных предметов нет. Передвижение по корпусу только в наручниках, только в позе «ласточка» и в сопровождении трех надзирателей и овчарки. Ведь терять «смертникам» нечего. Настольные игры были запрещены. Читать было нечего. На прогулки выводили, когда конвой был свободен. В одной из камер поселился людоед. Если кто нарушал режим — грозились подселить к нему. Действовало пострашнее карцера. Сон только при свете, и руки обязательно поверх одеяла. «Смертники» контролировали себя даже во сне! В подвале стояло всего 4 швейные машинки и за право поработать бились не на жизнь, а на смерть. И еще. Вековые стены тюрьмы были буквально пропитаны палочками Коха. От туберкулеза здесь умирало по 60 осужденных в год. Их увозили на санитарной «буханке» на тюремное кладбище, координаты которого были засекречены. Я помню косогор, поросший седой полынью, и черные таблички с номерами. Ни креста, ни холмика.

Тракторист тоже заболел. Во время тогдашнего интервью он все время покашливал. Виновным себя не признавал, несмотря на страшное видеосвидетельство. Говорил, что это монтаж. В суде удалось доказать только одно убийство да участие в незаконных вооруженных формированиях. Однако о жертвах Тракториста по Чечне ходили легенды. Он нагло заявил мне тогда, что жена уже собрала деньги на его освобождение. Хотя всем было понятно, что его ждет косогор и черная табличка с номером.

И вот через 12 лет я еду в «Черный дельфин». Дорожные указатели почему-то со словом «Курорт». Тюремный юмор?

— Да нет, рядом с учреждением есть соленое озеро с уникальными лечебными свойствами, — говорит мой сопровождающий. — За это время здесь открыли курорт. Не хуже Мертвого моря.

Я не узнал «Черный дельфин». Да, маленькие фонтаны в виде дельфинчиков при входе в корпус «смертников» те же ( отсюда и пошло название), и красный корпус стоит на том же месте. Но внутри! На полу кафель. Светлые стены. Новенькие двери в камеры. Все сияет чистотой. И на первом, и на втором этаже. Евроремонт, да и только. И никакого тюремного запаха. Те, кто бывал в этих заведениях, помнят смесь пота, гуталина и людского горя. Начальнику колонии Сергею Балдину есть чем гордиться. Но на третьем этаже до боли знакомая синяя краска и тяжелый дух неволи.

— Это мы специально по указанию начальства все оставили как было, — говорит начальник. — Историческая часть. В назидание потомкам.

Подъем у «полосатиков» (так их называют еще из-за робы со светоотражающими полосками) ровно в 6.00. В камерах по двое — четверо. Только людоед Николаев сидит один. Да еще один грузинский вор в законе. Утренний туалет, заправка коек. Матрас складывается втрое, так, что получается этакий «гробик». Чтобы не было соблазна прилечь. Потом завтрак в камере. Обычно пшенная каша и чай. Потом в подвал, на работу. УФСИН трудоустроило 400 осужденных. Шьют форму и симпатичные домашние тапочки. Как увидите изображение дельфинчика, знайте, откуда.

Обед ровно в час. При мне в термосах повезли солянку и сосиски с перловкой. Ну и компот. Причем каждый «полосатик» может заказывать в тюремном ларьке продукты по вкусу. Были бы деньги на счету.

Зарабатывают они мало. 2 — 3 тысячи в месяц. 30 процентов идет на погашение судебного иска. Кто-то отсылает деньги домой. А кому-то, наоборот, старушка-мать шлет из своей пенсии, чтобы сынок не оголодал. Специально узнавал, сколько государство тратит на одного осужденного на особый режим. 19 тысяч рублей в месяц. Нехило.

Рабочий день ровно 8 часов. Потом прогулка и в камеру. Если родственники купили телевизор, то просмотр специально отобранных программ по кабелю. «Полосатики» могут смотреть «ящик» ровно 4 часа 15 минут в день. Администрация включает в программу новости Первого и России 1, Пятый канал, какой-нибудь сериал без насилия и даже Матч-ТВ. Рекламу, между прочим, вырезают.

За просмотром программ можно почитать книгу (библиотека насчитывает 12,5 тысячи томов. Есть и Довлатов с «Зоной», и Солженицын, и О. Генри, и вся русская классика), поиграть в шашки (шахматы и домино запрещены. Осужденные могут проглотить и поранить пищевод. А шашка легко выйдет в дамки), написать письмо домой или жалобу прокурору. Затем ужин в камере и отбой ровно в 22.00. Спать можно в любой позе. Осужденным особого режима полагается 4 свидания в год. Два краткосрочных по 3 часа и два трехдневных. Работающие строго по КЗОТу уходят в ежегодный отпуск. 12 дней они живут в соседнем корпусе, играют в настольный теннис и смотрят эфирное телевидение.

Кстати, те, кто судом помещен за решетку до конца жизни, активно. учатся. Пятеро в свободное время отвечают на тесты, которые приходят по почте. В прошлом году один «полосатик» заочно закончил Московскую юридическую академию с красным дипломом. Им гордится вся колония.

Меня проводили в спецкамеру с клеткой и компьютером. Скоро проведут Интернет и вместо телефонных звонков осужденному можно будет общаться с родными по скайпу. А рядом художник-«смертник» расписывал фресками камеру-храм. Рисовал он не выходя из клетки. В характеристике указано, что он склонен к побегу. Невероятно, но факт: оказавшись в «Черном дельфине», многие мусульмане приняли православие. Храм откроется к 7 января. Конечно, конвою прибавится хлопот, но свобода вероисповедания превыше всего.

Зашел в лечебный корпус. Оборудование здесь получше, чем в Соль-Илецкой районной больнице. Правда, к рентгенаппарату и операционным столам умельцами приварены скобы для наручников — местная специфика. Интересуюсь ситуацией с туберкулезом.

— На 738 человек, приговоренных к особому режиму содержания, всего 18 заболеваний, — рапортует начмед.

— А сколько смертей за год?

— Пять. Два человека скончались от онкологии. Трое от сердечно-сосудистых заболеваний.

— А чем болеют осужденные?

— Характерное заболевание тромбофлебит. От подъема до отбоя они на ногах. Можно только присесть на прикрученную к полу табуретку. Вот и результат.

Кстати, на особом режиме никто не курит. Берегут здоровье, которое, как им кажется, пригодится на воле.

В «больничке» «смертники» находятся по «американскому типу» — большая палата, разделенная белыми решетками. Кто-то стирал в раковине, кто-то читал. Раздалась команда «На исходную!» Выздоравливающие встали лицом к стене и вытянули руки. Легкие больные присели и тоже показали ладони. Даже лежачие продемонстрировали конечности.

И хоронят их нынче не под черными табличками. Отбивается родственникам телеграмма. Если в течение трех дней за телом никто не приехал, его закопают под крестом, с именем-отчеством. Даже список статей УК не напишут.

Честно говоря, я обалдел от перемен за последние 12 лет. «Ласточкой» никто не стоит. Просто поднимают руки. Даже собаки лают не так грозно. Что происходит?

А происходит то, что в «Черный дельфин» наведываются всевозможные правозащитные комиссии из Евросоюза. Последняя из «Международной амнистии» потребовала, чтобы осужденные передвигались по корпусу без наручников. А то это так антигуманно! Поговорили бы они о гуманизме с родными изнасилованных и убитых детей. Так и хочется послать их к. Брейвику!

— Наручники — это наша безопасность, — говорит мне один из надзирателей. — Вот представьте, кинется какой-нибудь людоед и откусит сотруднику нос. Ведь ему уже ничего не сделаешь. Вышку-то не дашь.

В камеру для допросов ввели Тракториста. За 12 лет он ничуть не изменился. Даже стал румянее. Вылечился от туберкулеза совершенно! Отсидел 17 лет. Еще каких-то 8 — и на свободу с чистой совестью?

— Вы будете ходатайствовать об условно-досрочном освобождении?

— А куда вы первым делом поедете, если вас, конечно, освободят?

— В Чечню, конечно, к своей семье, у меня шестеро дочек. Четыре уже замужем, — замечтался душегуб.

— А к матери убитого вами солдата не поедете?

Тракторист на минуту замешкался. После паузы сказал:

— А как фамилия того солдата?

— Не помню. Вот вы знаете, тот солдат был контрактник. Он пришел с оружием в мой дом, — начал хорохориться Тракторист.

— Он выполнял свой долг, а вы возглавляли бандгруппу. Спорить здесь бессмысленно.

Тракторист замолчал. Каждое слово может повлиять на решение судей. Пусть и через 8 лет. Именно поэтому многие из одиозных фигур, у которых срок подачи на УДО подошел, отказываются общаться с прессой. Сейчас в «Черном дельфине» таких 37. В следующем году прибавится еще чуть более сотни. И все они пишут, пишут прошения.

Александр Скрипченко приехал на похороны отца из армии по телеграмме. После поминок подъехал на «Запорожце» к дому соседки. Муж был в командировке. Вызвал ее во двор. На глазах у двух дочек 4 и 6 лет оглушил кирпичом и увез на свалку. Там изнасиловал и застрелил из самодельного пистолета. Потом вернулся и сжег малюток заживо. Суд приговорил его к расстрелу. Но Ельцин помиловал изверга и отправил на пожизненное. Александр отсидел 27 лет. Это самый долгий срок в колонии на сегодня. Он уже дважды просился на свободу.

— Вы все еще надеетесь выйти на волю?

— Я верю, что у меня скоро получится. Судебный иск — 2000 рублей старыми — я уже погасил. Потерпевшие сказали: как суд решит. Буду ждать.

Встретил прокурора по надзору за правами осужденных Владимира Земцова. Задаю ему тот же вопрос: есть ли шансы у убийц, педофилов и террористов оказаться по эту сторону решетки?

— 17 ноября состоялся пленум Верховного суда. Он определил, что суды могут не учитывать степень тяжести содеянного при вынесении решения об УДО. Так что шансы высоки, — вздыхает прокурор. — Вот только возьмут ли судьи на местах такую ответственность на себя?

С одной стороны, шанс на свободу дисциплинирует самых опасных осужденных. Они из кожи вон лезут, чтобы соблюдать распорядок и, не дай бог, оказаться в карцере! По соцопросам, которые регулярно проводятся в «Черном дельфине», 94% контингента сохраняют оптимизм и готовятся выйти на свободу по истечении положенных 25 лет. Но с другой, понять прокурора несложно, невзирая на гуманизм. Как вспомню горящих малюток и холеное лицо Скрипченко, все переворачивается внутри.

Пока ни из одной российской тюрьмы не вышел ни один приговоренный к пожизненному сроку. Но прошения идут потоком.