Исковое заявление о незаконном лишении свободы

Сколько стоит день в камере

Житель Санкт-Петербурга был арестован, его обвинили в тяжком уголовном преступлении и поместили в камеру следственного изолятора.

Спустя три года и два месяца двери камеры открыли и гражданина отпустили на волю со словами: извини, мужик, ошибочка вышла.

Суд признал за человеком право на реабилитацию. И вчерашний подозреваемый пошел в суд с иском о компенсации ему морального вреда. Районный суд согласился, что гражданин незаконно пострадал и право на компенсацию имеет, но запрошенная им сумма в два миллиона триста тысяч рублей судью не устроила, и он очень сильно ее урезал.

Вышестоящая инстанция с таким расчетом коллеги согласилась.

А вот сам истец на меньшее был не согласен.

Он обратился в Верховный суд, который посчитал его аргументы и обоснования запрошенной суммы заслуживающими внимания. Итог — Верховный суд сам пересчитал деньги за незаконное уголовное преследование и велел их выплатить вчерашнему заключенному столько, сколько он попросил. Подчеркнем, такие решения Верховного суда РФ — самому выносить вердикт — высокая судебная инстанция принимает крайне редко.

В районном суде вчерашний заключенный, называя сумму компенсации, высчитал ее так — ему должны заплатить по две тысячи рублей за каждый день, проведенный на нарах под стражей. Но у районного суда был другой расчет — истцу вполне хватит 150 тысяч рублей за весь срок. И ни копейки больше. Апелляция возражать против подсчета своих коллег не стала. А вот Верховный суд РФ с таким расчетом не согласился.

Моральные страдания, по мнению районного суда, были у человека потому, что он «не мог навещать родных, которые нуждались в уходе». А вот доводы арестанта, что за годы заключения в камере следственного изолятора он утратил социальные связи, не мог создать семью, так как был в изоляции, суд отмел — по его мнению нет доказательств.

Верховный же суд увидел в этом споре следующее — по Конституции (статья 53) каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного действиями или бездействием органов государственной власти или их должностных лиц.

Про компенсацию за незаконное пребывание в камере говорит и статья 1100 Гражданского кодекса.

Плюс к этому о компенсации морального вреда говорит и 151-я статья того же Гражданского кодекса РФ. В этой статье сказано, что при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень физических и нравственных страданий.

Верховный суд РФ еще напомнил, что по компенсации морального вреда гражданам был специальный пленум Верховного суда РФ (№ 10 от 20 декабря 1994 года). Там было разъяснено, от чего именно зависит размер такой компенсации, а от чего — не зависит.

Высокая судебная инстанция напомнила коллегам о том, что наша страна — участник Конвенции о защите прав человека. Мы ее ратифицировали. В Конвенции о защите прав человека сказано, что каждый имеет право на уважение к своей личной и семейной жизни, жилища и корреспонденции. Кстати, в Конвенции четко расписано, что подразумевается под понятием «семейная жизнь» — это не только отношения между супругами, но и отношения гражданина со своими детьми и с родителями.

По мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ , местные суды даже не вспомнили про Конвенцию о защите прав человека и не вспомнили про разъяснения пленума Верховного суда.

Истец, как увидела Судебная коллегия из материалов дела, поддерживал близкие семейные отношения со своими родителями. Он им помогал материально, так как они нетрудоспособные и нуждаются в помощи.

Естественно, из-за незаконного обвинения он надолго был лишен возможности помогать своим старикам. А еще у гражданина на иждивении есть сын-студент. Посаженный в камеру отец, подчеркнул Верховный суд, не мог заботиться о сыне и общаться с ним. Причем, как заявил высокий суд, длительное время.

Эти обстоятельства, по мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда, сомнений не вызывают, и их надо было учитывать при решении вопроса о размере компенсации морального вреда. Но местные суды это проигнорировали.

Суды ограничились суждением, что нравственные страдания были у вчерашнего заключенного лишь от невозможности навещать родных, которым нужен был постоянный уход. Все остальные обстоятельства не учитывались. Хотя пленум Пленум Верховного суда РФ перечислил, в чем заключаются нравственные переживания: это невозможность продолжать активную общественную жизнь, раскрытие семейной и врачебной тайны, страдают от распространения порочащих сведений. Сюда же добавлены ограничение или лишение каких-либо прав. В общем, список всего того, что точно приносит гражданину нравственные мучения и страдания, довольно большой.

Верховный суд подчеркнул — требования истца были абсолютно четко мотивированны. Но суды их почему-то не учли. Не заметили они и то, что истец никогда до этого не привлекался к ответственности, был добропорядочным членом общества, работал. Для такого человека камера следственного изолятора и серьезные обвинения в преступлении были «существенным психотравмирующим фактором».

Истец в своем заявлении в суд как примеры выплат определенных сумм, привел дела россиян, рассмотренные Европейским судом по правам человека. Все дела, которые он перечислил — аналогичные его делу. В них речь шла о компенсациях незаконно обвиненных.

В своем иске наш герой указал, сколько каждому заявителю присудил Европейский суд. Верховный суд РФ подчеркнул, «именно с учетом сложившейся практики Европейского суда по правам человека истец просил взыскать компенсацию из расчета 2 тысячи рублей за сутки содержания под стражей». А вот местные суды посчитали, что вчерашнему заключенному вполне достаточно заплатить по 132 рубля за каждые сутки ареста.

По мнению высокого суда, такая мизерная сумма за 38 месяцев под стражей является «явно несправедливой». Верховный суд РФ отменил все решения местных судов и велел заплатить истцу именно столько, сколько он попросил.

Образцы исковых заявлений, жалоб, ходатайств в суды общей юрисдикции (подготовлено экспертами компании «Гарант»)

Образцы исковых заявлений, жалоб, ходатайств в суды общей юрисдикции

Споры, вытекающие из семейных правоотношений

Споры, возникающие при наследовании имущества

Возмещение убытков (ущерба)

Возмещение морального вреда, защита деловой репутации

Возмещение вреда, причиненного в связи с обработкой персональных данных

Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина

Споры, возникающие при прохождении военной службы

Признание сделок недействительными

Иски об истребовании имущества из чужого незаконного владения (виндикационные иски)

Иски о защите прав собственника от нарушений, не связанных с лишением владения (негаторные иски)

Иски о признании права собственности

Иски, возникающие в случае возведения самовольной постройки

Иски, связанные с регистрацией прав

Споры о защите прав потребителей

Понуждение к заключению договора

Принудительный выкуп жилого помещения, земельного участка

Оспаривание решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих

Споры о защите авторских прав

Споры, вытекающие из земельных правоотношений

Заявления, ходатайства и отзывы в гражданском процессе

Отзывы и возражения

Заявления и ходатайства в третейский суд

Заявления в производстве по делам об оспаривании решений третейских судов

Производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов

Заявления, жалобы, ходатайства в уголовном процессе

Производство в судах апелляционной, кассационной, надзорной инстанций

Апелляционные жалобы и отзывы на них

Кассационные жалобы и отзывы на них

Завления о пересмотре судебных постановлений по вновь открывшимся или новым обстоятельствам

Производство по административным делам об оспаривании нормативных правовых актов и актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами

Производство по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти

Производство по административным делам, рассматриваемым Дисциплинарной коллегией Верховного Суда Российской Федерации

Производство по административным делам о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации

Производство по административным делам об оспаривании результатов определения кадастровой стоимости

Производство по административным делам о присуждении компенсации

Производство по административным делам о приостановлении деятельности

Производство по административным делам о помещении иностранного гражданина, подлежащего депортации или реадмиссии, в специальное учреждение или о продлении срока пребывания иностранного гражданина, подлежащего депортации или реадмиссии, в специальном учреждении

Производство по административным делам об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы

Производство по административным делам о госпитализации гражданина в недобровольном порядке или о продлении срока госпитализации гражданина в недобровольном порядке

Производство по административным делам о госпитализации гражданина в медицинскую противотуберкулезную организацию в недобровольном порядке

Производство по административным делам о защите интересов несовершеннолетнего или лица, признанного в установленном порядке недееспособным, в случае отказа законного представителя от медицинского вмешательства, необходимого для спасения жизни

Производство по административным делам о взыскании обязательных платежей и санкций

Заявления, ходатайства и отзывы в административном процессе

Производство в судах апелляционной, кассационной, надзорной инстанций

Частные жалобы и возражения к ним

Образцы исковых заявлений, жалоб, ходатайств в суды общей юрисдикции

Подборка подготовлена экспертами компании «Гарант»

Решение Верховного Суда РФ от 19.10.2017 N АКПИ17-743

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Именем Российской Федерации

от 19 октября 2017 г. N АКПИ17-743

Верховный Суд Российской Федерации в составе

судьи Верховного Суда Российской Федерации Назаровой А.М.

при секретаре Стратиенко В.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Дядченко Андрея Валентиновича об оспаривании Указа Президента Российской Федерации от 4 марта 1994 г. N 453 «О помиловании осужденных к смертной казни»,

Указом Президента Российской Федерации от 4 марта 1994 г. N 453 (далее — Указ) Дядченко Андрей Валентинович, года рождения, осужденный 19 апреля 1991 г. Иркутским областным судом к смертной казни, помилован, смертная казнь ему заменена пожизненным лишением свободы.

Дядченко А.В. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением о признании незаконным Указа в части замены ему назначенного судом наказания в виде смертной казни пожизненным лишением свободы.

В обоснование своего требования административный истец указал, что Указ противоречит статье 6 Уголовного кодекса РСФСР, действовавшей на момент издания Указа, и статье 9 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку на дату постановления приговора уголовный закон не предусматривал наказание в виде пожизненного лишения свободы и замену смертной казни в порядке помилования на пожизненное лишение свободы. Считает, что законом были предусмотрены наказание в виде лишения свободы сроком до 15 лет и замена смертной казни в порядке помилования на срок 15 лет. Также полагает, что постановленный в отношении его приговор является незаконным, поскольку наказание в виде пожизненного лишения свободы в нарушение статей 8 и 297 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации ему назначено не судом.

Одновременно административный истец просит восстановить ему процессуальный срок на подачу административного искового заявления, пропущенный, по его мнению, по уважительным причинам, так как ему не было разъяснено право на обжалование Указа.

Дядченко А.В. извещен о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом.

Представитель Президента Российской Федерации в письменных возражениях на административный иск указал, что оспариваемый Указ соответствует федеральному законодательству, действовавшему на момент его издания. Дядченко А.В., осужденный по приговору суда к смертной казни, обратился к Президенту Российской Федерации с ходатайством о помиловании. Президент Российской Федерации осуществил помилование в пределах его конституционных полномочий. Кроме того, представитель просил учесть, что административным истцом пропущен установленный законом срок на обращение в суд с указанным требованием.

В судебном заседании представитель Президента Российской Федерации Краснова Н.А. поддержала изложенную в возражениях правовую позицию и просила отказать в удовлетворении административного иска.

Обсудив доводы административного истца, заслушав объяснения представителя Президента Российской Федерации, исследовав письменные материалы дела, Верховный Суд Российской Федерации не находит оснований для удовлетворения административного искового заявления.

По приговору Иркутского областного суда от 19 апреля 1991 г. Дядченко А.В. осужден по совокупности преступлений к исключительной мере наказания — смертной казни. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 5 декабря 1991 г. указанный приговор оставлен без изменения.

27 января 1992 г. Дядченко А.В. обратился с письменным ходатайством о помиловании к Президенту Российской Федерации.

Президент Российской Федерации, рассмотрев ходатайство Дядченко А.В. о помиловании, заключение Верховного Суда РСФСР от 27 марта 1992 г. N 66-с91-1ск и заключение Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 22 октября 1992 г. N 12/1-341-91, руководствуясь принципом гуманности, издал Указ о его помиловании путем замены смертной казни пожизненным лишением свободы.

Будучи институтом конституционного права, помилование входит в сферу исключительной компетенции Президента Российской Федерации (статьи 50, 71, 89 Конституции Российской Федерации) и не связано с вопросами привлечения к уголовной ответственности и применения наказания, относящимися к ведению судебной власти.

Издавая указы о помиловании, Президент Российской Федерации руководствуется положением части 3 статьи 90 Конституции Российской Федерации, соблюдая действующее в соответствующий момент законодательство о помиловании.

На момент принятия решения Президентом Российской Федерации действовала норма части 1 статьи 24 Уголовного кодекса РСФСР (в редакции Закона Российской Федерации от 17 декабря 1992 г. N 4123-I «О внесении изменения в статью 24 Уголовного кодекса РСФСР»), согласно которой при замене в порядке помилования смертной казни лишением свободы оно может быть назначено пожизненно.

Довод административного истца о том, что при издании в отношении его акта о помиловании подлежал применению закон, действовавший на момент постановления приговора, не может служить основанием для удовлетворения заявленного требования, поскольку Президентом Российской Федерации наказание Дядченко А.В. как таковое, в смысле санкции за совершенные им деяния, не назначалось, а была произведена только его замена в порядке помилования на более мягкое, по сравнению со смертной казнью, назначенной судом. В данном случае замена наказания Дядченко А.В. произведена Президентом Российской Федерации не в порядке уголовного судопроизводства, требующего соблюдения правил, предусмотренных статьей 6 Уголовного кодекса РСФСР о недопустимости придания обратной силы закону, усиливающему наказание, а в порядке конституционного права Президента Российской Федерации на помилование.

Положения статьи 54 Конституции Российской Федерации и статьи 6 Уголовного кодекса РСФСР об обратной силе закона предусматривают порядок применения закона, а именно привлечение к ответственности и назначение наказания в рамках уголовного судопроизводства. Только в ходе предварительного расследования и судебного рассмотрения уголовного дела решаются вопросы привлечения к ответственности по уголовному закону, действующему на момент осуществления производства по делу или во время совершения преступления.

Нормы, регулирующие вопросы придания обратной силы, касаются лишь тех законов, которые устанавливают юридическую ответственность, то есть применение к лицу, совершившему правонарушение, мер государственного принуждения, предусмотренных санкцией нарушенной нормы, в установленном для этого процессуальном порядке.

Процедура помилования не регулируется уголовным и уголовно-процессуальным законодательством, а осуществляется за пределами правосудия.

Определенное в порядке помилования более мягкое по сравнению с приговором наказание не может расцениваться как санкция за совершенное преступление, а является актом милосердия по отношению к осужденному.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что акт помилования является особым видом правоприменительного решения, не тождественным содержащемуся в приговоре суда решению о назначении наказания, и как акт милосердия, в силу самой своей природы, не может приводить к последствиям, более тяжким для осужденного, чем закрепленные в уголовном законе, предусматривающем ответственность за инкриминированное ему деяние, и постановленные приговором суда по конкретному делу. Следовательно, осуществляемая в порядке помилования замена смертной казни другим, менее тяжким, наказанием (в данном случае — пожизненным лишением свободы) не может расцениваться как ухудшение положения осужденного (определения от 11 января 2002 г. N 60-О и 61-О, от 19 февраля 2003 г. N 77-О, от 21 декабря 2004 г. N 466-О, от 21 декабря 2006 г. N 567-О, от 15 января 2009 г. N 276-О-О, 280-О-О, 281-О-О, 282-О-О, 283-О-О, 284-О-О).

Указ принят Президентом Российской Федерации исходя из принципов и норм, закрепленных в Конституции Российской Федерации и других законодательных актах, действовавших на момент его издания, в пределах полномочий, не ущемляет прав административного истца и не усугубляет его положение, в связи с чем на основании пункта 2 части 2 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации в удовлетворении заявленного требования следует отказать.

Суд также учитывает, что Дядченко А.В. пропущен установленный частью 1 статьей 219 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации трехмесячный срок на обращение в суд с требованием об оспаривании акта о помиловании, законных оснований для восстановления пропущенного процессуального срока не имеется. Пропуск срока на обращение в суд является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении административного искового заявления.

Руководствуясь статьями 175 — 180, 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации

в удовлетворении административного искового заявления Дядченко Андрея Валентиновича об оспаривании Указа Президента Российской Федерации от 4 марта 1994 г. N 453 «О помиловании осужденных к смертной казни» отказать.

Решение может быть обжаловано в Апелляционную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

ЕСПЧ – о компенсациях за незаконное лишение свободы

Не зарастет народная тропа в Европейский Суд по правам человека. К глубокому сожалению, он до сих пор остается зачастую последней инстанцией и надеждой для многих наших сограждан, не нашедших справедливости в национальных судах. И сколько бы ни рассуждали о судебной реформе, корректировке действующего законодательства, какие бы рекомендации ни давал Верховный Суд РФ в рассматриваемом аспекте, о чем уже упоминалось в одной из предыдущих публикаций, проблема надлежащего обеспечения и эффективной защиты прав и интересов граждан с точки зрения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод остается актуальной.

24 июля 2018 г. ЕСПЧ вынес постановление по делу «Шакирзянов против России», в котором в очередной раз констатировал, что российское законодательство в его нынешнем состоянии не предусматривает эффективной возможности получить компенсацию за незаконное содержание под стражей, если заявитель был признан виновным в уголовном судопроизводстве. Случай с Шакирзяновым – еще один наглядный пример этой неприемлемой ситуации. Заявителю было отказано в «праве на реабилитацию» на том основании, что оно предоставляется только тем, кто был освобожден от обвинений.

Дело заключалось в следующем. Житель Татарстана Рустам Шакирзянов 4 июня 2002 г. был признан виновным в совершении беспорядочных действий (очевидно, речь идет о хулиганстве) и получил условное наказание в виде двух лет лишения свободы с испытательным сроком. 14 ноября 2003 г. суд заменил условное наказание на реальное, видимо, в связи с нарушением условий испытательного срока. 16 декабря 2003 г. Верховный Суд Республики Татарстан как суд второй инстанции оставил в силе этот приговор. Впоследствии заявитель отбывал наказание в виде реального лишения свободы.

13 июля 2016 г. Президиум Верховного Суда Республики Татарстан отменил состоявшиеся судебные решения об отмене условного осуждения и направлении Шакирзянова в места лишения свободы, отметив, что инкриминированное ему преступление было декриминализовано в декабре 2003 г., в связи с чем приговор не мог быть «осуществимым». То есть к тому моменту, когда заявитель начал отбывать наказание, лишение свободы больше не подлежало исполнению. Следовательно, были нарушены материальные и процессуальные требования внутреннего законодательства. Вместе с тем в праве на компенсацию за незаконное содержание под стражей заявителю было отказано, поскольку он первоначально был признан виновным, а декриминализация преступления не охватывает право на реабилитацию.

ЕСПЧ признал, что способ формулирования и применения российского законодательства не позволяет заявителю получить компенсацию за содержание под стражей, которым было заменено условное осуждение, в нарушение п. 1 ст. 5 Европейской конвенции. Отклонив требование заявителя о компенсации по формальным основаниям, российские суды не толковали внутреннее право в духе ст. 5 Европейской конвенции, в связи с чем он необоснованно был лишен права на исковое требование о компенсации. В то же время эффективное осуществление права на компенсацию, предусмотренного п. 5 ст. 5 Европейской конвенции, должно обеспечиваться и быть доступным на практике.

Присудив Шакирзянову 5 тыс. евро, ЕСПЧ напомнил принцип, согласно которому Европейская конвенция должна гарантировать не теоретические и иллюзорные, а практичные и эффективные права.

Эту правовую позицию Европейский Суд ранее неоднократно выражал и по другим делам.

Так, в деле «Абашев против России» ЕСПЧ констатировал нарушение п. 5 ст. 5 Европейской конвенции ввиду отказа Кировского районного суда Томской области в удовлетворении иска заявителя о компенсации морального вреда по ст. 1070 ГК РФ в связи с его незаконным арестом. ЕСПЧ указал, что в данном деле национальные суды отклонили иск заявителя о компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что в соответствии с п. 2 ст. 1070 ГК РФ присуждение компенсации ставится под условие осуждения в уголовном порядке судьи, вынесшего необоснованное судебное постановление. Следовательно, заявителю требовалось доказать, что судья был обвинен в вынесении неправильного судебного акта, чего он сделать не мог, поскольку «судебная ошибка» не квалифицировалась как какое-либо правонарушение, предусмотренное уголовным законом. Европейский Суд пришел к выводу, что формулировка и применение ст. 1070 ГК РФ не предоставили заявителю возможности добиться компенсации вреда за незаконное содержание под стражей. Абашеву присуждена компенсация морального вреда 5 тыс. евро.

Аналогичную сумму компенсации ЕСПЧ присудил заявителю по делу «Стадник против России», который более одиннадцати месяцев находился в условиях изоляции сверх положенного срока в соответствии с неправомерным приговором суда первой инстанции, отмененным впоследствии в части срока наказания решением вышестоящего суда. Стадник неоднократно пытался в судебном порядке получить компенсацию за период незаконного содержания под стражей, но безуспешно.

ЕСПЧ счел, что отказы национальных судов в удовлетворении исков заявителя носили сугубо формальный характер и что эти суды не смогли интерпретировать российское законодательство в духе п. 5 ст. 5 Европейской конвенции, предусматривающей компенсацию в случае нарушения права на свободу.

Эти решения ЕСПЧ демонстрируют дефекты российского судопроизводства в сфере обеспечения прав граждан на компенсацию морального вреда за незаконные аресты и содержание под стражей, отсутствие эффективного контроля за качеством принимаемых судами общей юрисдикции решений со стороны вышестоящих судебных инстанций.

Действительно, о каком качестве и уровне правосудия можно говорить, когда гражданин Шакирзянов был отправлен в исправительную колонию, в то время как деяние, за совершение которого он был осужден, было декриминализировано? То есть Верховный Суд РТ, руководствуясь принципом обратной силы уголовного закона (ст. 10 УК РФ), должен был не только отменить решение нижестоящего суда о замене условного осуждения на реальное отбытие лишения свободы, но и привести приговор в соответствие с новым уголовным законом, устранившим ответственность за преступление, инкриминированное Шакирзянову. Вместо этого последний отправился отбывать двухлетний срок наказания в места лишения свободы за деяние, которое уже не признавалось уголовно наказуемым.

Возникают вопросы: неужели судьи Верховного Суда РТ, оставившие в силе решение о направлении Шакирзянова в колонию, не были знакомы с положениями общей части Уголовного кодекса РФ и проявили вопиющую профессиональную некомпетентность? И не этим ли неправосудным решением объясняется тот факт, что впоследствии теми же судебными инстанциями Шакирзянов был лишен права на компенсацию за незаконное направление его в колонию?

Тринадцать лет (!) понадобилось, чтобы судебная ошибка по уголовному делу в отношении Шакирзянова была исправлена. Завидная «расторопность». После этого начались его мытарства по поводу моральной реабилитации. Таким образом, права и свободы Шакирзянова были дважды попраны судами. О какой эффективности судебной системы можно в данном случае говорить?

В Постановлении Пленума от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» Верховный Суд РФ разъяснил нижестоящим судебным инстанциям, что правовые позиции ЕСПЧ, которые содержатся в окончательных постановлениях Суда, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов.

Данное обстоятельство, а равно пересмотр в порядке надзора Верховным Судом РФ дефектных судебных решений, ставших предметом исследования ЕСПЧ, свидетельствуют о согласии высшей судебной инстанции с констатацией нарушений конвенционных прав и свобод заявителей и признании ошибок, допускаемых на различных стадиях судопроизводства национальными судами и влекущих серьезные нарушения.

Исправление постфактум неправосудных судебных актов, когда ЕСПЧ уже признал нарушение Европейской конвенции и присудил компенсацию, зачастую не несет для гражданина, чьи права и интересы были попраны, ощутимых выгод и может рассматриваться как не имеющая для него особого значения процессуальная формальность.

Между тем вновь закономерно появляется вопрос о необходимости введения механизма и процедуры привлечения к ответственности тех должностных лиц, по вине которых Российская Федерация становится ответчиком в процессах ЕСПЧ. Ежегодно за их незаконные решения и иные процессуальные действия государству присуждается выплата компенсаций в размерах, эквивалентных миллионам евро.

Но, как представляется, Верховный Суд РФ не склонен инициировать проверки и дисциплинарное преследование представителей судейского корпуса за подобные просчеты и ошибки, в том числе те, которые влекут незаконное содержание граждан под стражей. Возможно, это объясняется тем, что высшая судебная инстанция в качестве кассационной или надзорной инстанции нередко сама не обеспечивала эффективного контроля за теми решениями, которые становились предметом рассмотрения ЕСПЧ.

Так, мною подавалась жалоба в Европейский Суд в интересах моего подзащитного по делу экономической категории по поводу длительного содержания под стражей в качестве меры пресечения и отказа в освобождении до суда. ЕСПЧ 15 января 2015 г. принял по жалобе постановление (дело «Юрий Рудаков против России»), которым признал нарушение п. 1 и 3 ст. 5 Европейской конвенции и присудил в пользу моего клиента компенсацию в сумме 20 тыс. евро. При этом Верховный Суд РФ неоднократно выступал в качестве суда второй и надзорной инстанций, отказывая стороне защиты в отмене и пересмотре судебных актов нижестоящих судов, касающихся продления срока содержания под стражей.

Соответственно, судьи, принимавшие незаконные решения, остаются «неподсудны», безответственны, поскольку полностью застрахованы от неблагоприятных последствий.

Необходимо отметить, что 31 июля 2018 г. в «Российской газете» опубликован Федеральный закон от 29 июля 2018 г. № 243-ФЗ «О внесении изменений в Закон Российской Федерации “О статусе судей в Российской Федерации” и Федеральный закон “Об органах судейского сообщества в Российской Федерации”» (вступает в силу с 1 сентября 2019 г.), предусматривающий, что за совершение дисциплинарного проступка, то есть за совершение виновного действия (за виновное бездействие) при исполнении служебных обязанностей либо во внеслужебное время, в результате которого были нарушены положения этого закона и (или) Кодекса судейской этики, что повлекло умаление авторитета судебной власти и причинение ущерба репутации судьи, в том числе вследствие грубого нарушения прав участников процесса, на судью, за исключением судьи Конституционного Суда РФ, могут быть наложены дисциплинарные взыскания в виде замечания, предупреждения, понижения в квалификационном классе, досрочного прекращения полномочий судьи.

Дисциплинарное взыскание в виде досрочного прекращения полномочий судьи может налагаться на судью в исключительных случаях, за существенное, виновное, несовместимое с высоким званием судьи нарушение положений материального права и (или) процессуального законодательства, указанного закона и (или) Кодекса судейской этики, только при наличии жалобы или обращения участника (участников) процесса о нарушении его (их) прав незаконными действиями судьи, ранее подвергавшегося дисциплинарному взысканию, если допущенные судьей нарушения носят систематический и (или) грубый характер, повлекли искажение принципов судопроизводства, свидетельствуют о невозможности продолжения осуществления судьей его полномочий и установлены вступившим в законную силу судебным актом вышестоящей судебной инстанции или судебным актом, принятым по заявлению об ускорении рассмотрения дела либо о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок.

Поскольку с момента вынесения решений национальными судебными органами до выявления ЕСПЧ допущенных при этом нарушений Европейской конвенции, как правило, проходят годы, указанные нововведения в законодательстве о статусе судей не смогут обеспечить заявителям сатисфакции в виде реальной возможности добиться наказания виновного судьи, учитывая сроки давности привлечения к ответственности.

Согласно разъяснениям Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 апреля 2016 г. № 13 «О судебной практике применения законодательства, регулирующего вопросы дисциплинарной ответственности судей» ответственность за судебные ошибки, по сути, вообще исключена: «Судья не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности за сам факт принятия незаконного или необоснованного судебного акта в результате судебной ошибки, явившейся следствием неверной оценки доказательств по делу либо неправильного применения норм материального или процессуального права , если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность судьи в преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудного судебного акта» (п. 2).

Часто ли мы слышали о таких прецедентах?

То есть какие бы тяжкие последствия (например, месяцы или годы содержания под стражей) в результате вынесения неправосудного приговора ни наступили, его автор имеет постоянно действующую индульгенцию в виде возможности сослаться на ошибочную оценку обстоятельств и гарантированной поддержки вышестоящих коллег.

Но не слишком ли дорого это обходится гражданам и государству?

Возврат имущества из чужого незаконного владения

По статистике Росреестра, в первом полугодии 2019 года российские суды рассмотрели более 980 исковых заявлений об истребовании имущества из незаконного владения другим собственником, при этом 267 исков касалось истребования жилья. Но суды неохотно удовлетворяют подобные иски, по 74 заявлениям требования были полностью удовлетворены.

Исковое заявление об истребовании имущества из чужого незаконного владения – инструмент защиты вещных прав собственника. В статье рассказываем, куда обращаться с таким иском и для каких ситуаций он подходит.

Виды незаконного владения имуществом

Гражданский кодекс в статьях 301 и 302 выделяет ряд ситуаций с незаконным владением имуществом.

Похищение у собственника имущества в результате кражи или мошеннических действий, в результате которых права на имущество переходят к третьим лицам, не имеющим никаких полномочий на владение.
Собственник потерял имущество, а затем права на него заявили третьи лица без получения согласия от собственника. При этом прежний собственник по-прежнему владеет имуществом, и закон признает владение нового собственника незаконным.
Права на имущество были получены третьими лицами в результате обмана или угроз при заключении сделки с имуществом. Обычно такие ситуации возникают при сделках с жильем, но могут касаться и другого имущества.

Кроме того, незаконным владением признают:

Если у законного собственника есть все доказательства того, что спорное имущество действительно ему принадлежит. Для недвижимого имущества это будет выписка из ЕГРН.
Владелец докажет, что лишился имущества без своего согласия в результате кражи, потери, угроз или обмана, а также мошенничества.
Имущество находится у незаконного владельца на момент подачи иска в суд.

В каких случаях можно истребовать имущество из незаконного владения

Потребовать от незаконного владельца вернуть имущество прежний собственник может лишь в том случае, если укажет на признаки, по которым его можно опознать. Например, это могут быть:

Наличие заводских номеров и других меток от производителя;
Номера, поставленные предприятием в ходе инвентаризации на баланс;
Другие маркировки на имуществе или опознавательные знаки.

Если новый собственник утратил имущество в результате гибели или опознавательные знаки на нем стерлись и провести идентификацию не получится, то исковое заявление суд не примет, и истребовать имущество из незаконного владения невозможно. Однако законный владелец может потребовать компенсировать нанесенный ему ущерб или потребовать возместить неосновательное обогащение.

Порядок истребования

Досудебный или претензионный порядок разрешения спора с незаконным владельцем действует в том случае, если это условие указано в договоре, на основании которого незаконный владелец получил имущество. Например, если исковое заявление подается в отношении собственности компании, то сначала необходимо направить досудебную претензию. Если незаконный владелец не ответил на нее в течение 30 календарных дней, то уже исковое заявление подается в арбитражный суд.

Однако законодательством обязанность по делам об истребовании имущества из чужого незаконного владения не предусмотрена. Суд может рассмотреть выполнение такого требования по аналогии с иском о возврате неосновательного обогащения. При этом статья 303 о расчетах при возврате имущества из незаконного владения должна учитываться в приоритете перед общими нормами о возврате неосновательного обогащения, о чем в пункте 12 указано в постановлении Пленума ВАС РФ от 17.11.2011 № 73, Президиума ВАС РФ от 06.04.2004 № 15828/03. Проценты за доход от незаконного владения чужим имуществом в данном случае не должны начисляться. Суды исходят из того, что незаконное владение вещью – это неосновательное пользование имуществом, а не доходами, и статью 395 они применять в данном случае не будут.

Защитить нарушенные права собственника на владение имуществом можно, подав виндикационный иск.

Виндикационный иск – это требования законного собственника вернуть обратно его имущество, которым завладели другие лица без согласия прежнего владельца. В рамках судебного разбирательства новый владелец должен доказать, что может владеть вещью или недвижимостью на законных основаниях и подтвердить факт совершения сделки либо иной передачи ему спорного имущества. Если старый владелец хочет вернуть себе имущество, то он должен доказать незаконность владения у нового собственника.

Виндикационный иск отличается от негаторного. Оба иска направлены на восстановление прав собственника, но есть и отличия:

Негаторный подают при нахождении имущества у собственника. Виндикационный иск касается истребования имущества из чужого незаконного владения;
Негаторный иск решает проблемы по праву пользования или распоряжения имуществом, виндикационный иск подается только при наличии спорных ситуаций по владению;
Отличаются такие иски и по срокам давности. Если виндикационный иск подается в течение трех лет после нарушения прав на владение имуществом, то негаторный иск можно подать в любой момент, когда собственник узнает о нарушении прав пользования и распоряжения.

Исковое заявление собственник может подать в отношении любого имущества – недвижимого и движимого. Нужно приложить к заявлению правоустанавливающие документы на спорное имущество, иначе дело вряд ли рассмотрят. Такими документами могут быть:

Выписка из ЕГРН, если заявление подается в отношении недвижимости, либо свидетельство о регистрации прав собственности (если помещение регистрировали до 2017 года);
Договора купли-продажи, дарения, мены;
Завещание.

В суде истцу нужно заявить:

О возврате всех доходов, полученных с незаконного владения имуществом, либо компенсации доходов, которые собственник мог бы получить при владении вещью за период, на протяжении которого имущество было в незаконном владении;
О возврате доходов от добросовестного владельца. Доходы должны быть получены с момента, когда добросовестный владелец узнал о своем незаконном владении. Также истец может запросить компенсацию недополученной прибыли за период незаконного владения.

Но Гражданский кодекс защищает и добросовестного владельца. В ответ на иск тот может потребовать компенсировать содержание имущества на период, за который был рассчитан доход с владения. Однако расходы нужно обосновать, они должны действительно улучшить характеристики имущества либо дополнить ее новыми функциями.

Кроме того, если от вещи можно отделить улучшения, то добросовестный владелец может оставить их себе либо потребовать компенсации при невозможности отделения. Сумма компенсации не должна превысить сумму произведенных улучшений.

Исковое заявление подается в суд по местонахождению ответчика, то есть добросовестного либо недобросовестного владельца. Срок исковой давности, в течение которого суд может принять заявление к рассмотрению, — три года. Данный срок начинает идти с момента:

Когда прежний владелец узнал о нарушении его прав на имущество;
Когда прежний владелец узнал точное местонахождение и нового владельца утраченной вещи.

Госпошлину при подаче искового заявления оплачивает истец. Ее размер рассчитывается исходя из стоимости спорного имущества.

Например, госпошлину по иску о возврате недвижимости рассчитают по ее кадастровой стоимости. А пошлина для движимого имущества будет рассчитана исходя из ее стоимости, указанной на документах при приобретении вещи. Если имущество уже утратило свой товарный вид, то для оценки стоимости нужно заказывать экспертную оценку у оценщиков.

Истец может вернуть судебные расходы при полном удовлетворении иска, а если дело выиграно частично, то можно вернуть госпошлину пропорционально требованиям, которые удовлетворил суд. Если суд в иске отказал, то госпошлину не возвращают.

Решение суда

Есть ситуации, когда решение суда при рассмотрении дела об истребовании имущества из незаконного владения будет отрицательным. Собственник точно проиграет иск, если имущество погибло – истребовать уже нечего. А недобросовестным владельцем могут признать собственника, если тот:

Быстро перепродал вещь;
Продал ее по цене ниже рыночной;
Зависел от решения покупателя.

Такие сделки суд признает недействительными. В итоге покупатель должен вернуть вещь собственнику, а договор расторгается.

Верховный и Высший арбитражный суд в совместном Постановлении Пленумов 29.04.2010 № 10/22 разъяснили, что если недвижимость не зарегистрирована в ЕГРН за прежним собственником, то покупателя могут признать недобросовестным. Если приобретатель успел зарегистрировать в недвижимости других людей, то он должен их оттуда выписать. Наконец, если покупатель отказывается выполнить утвержденное решение суда, то истцу нужно получить исполнительный лист и обратиться к судебным приставам, которые принудительно выселят покупателя и членов его семьи из чужой недвижимости.

Добросовестным покупателя признают и в том случае, если вещь приобретена на возмездной основе. Если сделка была безвозмездной, то новый собственник возвращает имущество прежнему, законному владельцу вещи независимо от того, каким способом приобреталось имущество.

Покупатель должен доказать передачу ему имущества по воле прежнего владельца. Но если имущество было изъято по решению суда, которое впоследствии отменили, то суд признает передачу имущества помимо воли собственника.

При рассмотрении дела суд проверяет правомерность полномочий собственника и если нижестоящий суд ошибся в определении правомерности, то вышестоящая инстанция должна отправить дело на новое рассмотрение.

Кто считается добросовестным владельцем

С 1 января 2020 года добросовестным владельцам будут выплачивать компенсации денежных средств, потраченных на имущество, которое изъяли из незаконного владения. Для этого нужно, чтобы приобретателя имущества признали добросовестным – такой собственник не знает и не может знать о том, что продавец приобрел продаваемое имущество незаконно и не должен быть его владельцем. Добросовестному приобретателю нужно доказать проявленную разумную осторожность и осмотрительность при совершении сделки. Он должен доказать, что смог проверить контрагента по сделке и у него не возникло сомнений в честности продавца. Добросовестный покупатель должен опираться на данные из официальных реестров и не знать о мошеннических действиях с имуществом.

По общим правилам у добросовестного покупателя не должны отнять купленное имущество, за которое новый собственник заплатил действительную стоимость. Но законодательством предусмотрены нормы, согласно которым продавец либо прежний собственник может истребовать имущество из незаконного владения.

Истребование имущества у добросовестного владельца

У добросовестного владельца отберут приобретенное имущество по иску прежнего собственника в нескольких случаях:

Вещь выбыла из владения законного собственника помимо их воли, например из-за злого умысла, кражи, потери, иного вмешательства третьих лиц в право собственности.
Имущество приобреталось у продавца, который не имел никаких полномочий на продажу. Например, не была оформлена доверенность на совершение сделки, или не подписан агентский договор.

Последние изменения в Гражданский кодекс дают более широкую защиту прав добросовестного приобретателя и тот теперь может рассчитывать на возмещение убытков при приобретении имущества у незаконного собственника. Так, если в течение полугода добросовестный приобретатель не получил возмещение убытков по исполнительному листу, то ему выплачивается однократная единовременная компенсация за государственный счет.

Размер такой компенсации устанавливается судом в каждой конкретной ситуации. Например, если речь идет о приобретении жилья, то ему могут выплатить либо стоимость недвижимости по договору купли-продажи, либо по кадастровой стоимости истребуемого имущества, которая определяется на дату вступления в силу судебного акта о компенсации понесенных расходов.

Если за время исполнительного производства приобретатель смог частично возместить убытки, компенсацию уменьшат на сумму уже взысканных расходов.

После выплаты компенсации право на возмещение расходов с незаконного продавца недвижимости будет уже у государства, которое потребует вернуть сумму расходов, потраченных на компенсацию добросовестному приобретателю.